 |
State Library of Queensland- Russian immigrants tending their cotton crop |
В местном парламенте звучали мнения, что приветствовать следует лишь качественную иммиграцию, нежели количественную. Тогдашнему премьеру Квинсленда, Hon. D. F. Denham, пришлось объясняться по этому поводу и нежелание субсидировать россиян он объяснил следующим: «Меня не раз просили финансово помочь российским иммигрантам из Сибири по их переселению, но я отказываюсь использовать наш иммиграционный бюджет для этой цели, так как в России у нас нет механизма проверки качества иммигрантов, тогда как в Соединенном Королевстве он есть».
Местная публика, напротив, положительно оценивала приезжих с Дальнего Востока. Одна австралийская газета написала: «На этой неделе сенсацию произвела группа русских иммигрантов, прогуливающихся по Квин стрит. Это аккуратные, светлокожие и крепкие люди. Мужчины одеты в длинные подпоясанные рубашки и круглые шапки, а женщины в простые платья и черные кружевные шали на головах. Дети… в высоких до колен сапогах, что особенно странно для глаз жителей Квинсленда. По мнению людей, наблюдавших за ними на улице, это желательные для штата иммигранты».
Для защиты своих интересов россияне создали Ассоциацию русских иммигрантов Квинсленда. На ее полугодовом собрании 2 июля 1911 г. в Брисбене в Trades Hall на Edward St присутствовало около 60 человек, включая представителей из других центров расселения русских. Было решено обратиться к правительству с просьбой распространить на русских иммигрантов, и особенно на приезжающих из Восточной Сибири и Маньчжурии, финансовые привилегии, которыми пользуются иммигранты из Британии и континентальной Европы. Отмечалось, что тысячи замечательных людей готовы приехать в Австралию со своими семьями, чтобы обосноваться на здешней земле, но высокие цены на билеты, которые запрашивают перевозчики, этому препятствуют.
В Государственном архиве Квинсленда хранится «Иммиграционный Реестр, Брисбен, 1885–1917», где эти переселенцы выделены в отдельную серию — «Русские иммигранты» (сентябрь 1909 г.- март 1915 г.). Это файлы по рейсам японских судов и судов других юрисдикций (100 рейсов), где были русские. Сейчас он оцифрован, что позволило мне провести демографический анализ этой иммиграции.
Фамилии в английской транскрипции сильно искажены, так как записывалась чиновниками, как правило, со слуха. Возраст и записи профессий по-английски, напротив, читаются хорошо.
По данным Реестра, уточненным по другим источникам, в Брисбен с Дальнего Востока за 1909—1915 гг. прибыло 2034 человека, из которых более половины, 1160, были молодые одинокие мужчины от 11 до 60 лет, а в возрастной группе от 20 до 39 лет их количество достигает 931.
Женатых мужчин — 195 и замужних женщин — 220 переселялось намного меньше. Среди этих переселенцев число детей — 389.
Подавляющее число мужчин имело рабочие специальности: 576 — разнорабочие, 97 — столяры, 76 — слесари, 66 — кузнецы и 57 — фермеры. Людей с высшим образованием в Реестре единицы — 15 инженеров, 2 журналиста, 1 архитектор, а у 282-х человек профессии не указаны вообще.
Замужние женщины в преобладающем большинстве отмечены как «жена» или «домохозяйка». Среди женщин, указавших профессию, всего 2 учительницы, 1 медсестра, 1 акушерка, 1 портниха.
Из записей в Реестре видно, что россияне в Иммиграционном депо «Янгаба» долго не задерживались, практически сразу находили работу и уезжали.
В Квинсленде возникло несколько центров относительно компактного их проживания — Dalby, Wallumbilla, Blackhall, Ipswich и Wynnum.
В своем большинстве выходцы из России работали в шахтах, на строительстве железных дорог, грузчиками, подсобными рабочими на фермах, а в сезон рубили сахарный тростник на севере штата или собирали хлопок. В условиях такого рынка труда квалифицированные профессии не требовались.
По национальному составу костяк этой эмиграции составляли русские, украинцы, поляки, белорусы и евреи. Это подтверждает и анализ фамилий в этих документах, хотя встречаются и экзотические, как, например, грузинские Лордкипанидзе, французские де Граншан и де Рамер, и румынская Диаконеску.
Пик прибытия российских эмигрантов пришелся на 1911 г., когда русские стали четвертой по численности этнической группой в Брисбене, а к началу 1915 г. их массовый переезд прекратился.
В целом можно заключить, что это была трудовая мужская эмиграция. Присоединяюсь к мнению Е.Говор о том, что ее «революционный» характер в работах многих австралийских и российских исследователей явно преувеличен. Россию в этот период покидали как на заработки, так и на разведку с надеждой либо вернуться, либо перевезти в Австралию семьи. Первая мировая война отрезала их путь обратно на родину. А запрет российского правительства покидать страну в военное время и опасность морских перевозок привели к тому, что к марту 1915 г. иммиграция с Дальнего Востока прекратилась.
Эта иммиграция не создала в Австралии русскую диаспору. Многие одинокие мужчины женились на австралийских женщинах; многие женатые мужчины, оказавшись разлученными со своими семьями, вступали в Австралии в повторные браки, заводили детей и растворялись среди местного населения. Но все-таки она не прошла незамеченной и не забыта.
Российская иммиграция с Дальнего Востока в Брисбен в 1909—1915 гг. - Опубликовано 17 Октябрь 2016 - Марина Поллард - https://www.unification.com.au/articles/3503/